Ингьялд Ольгейрссон давным давно изрек, что если в Исландии хотя бы в один летний день не упало на землю ни капли дождя, то лето в Исландии удалось. Сегодня на наше счастье случился как раз тот самый редкий день, и я решил не упустить возможности (раз уж она подвернулась) и весело спрыгнул с борта самолета.
+Всё дело в том, что я почти не понимаю английского (особенно когда не сильно хочется), поэтому жуткий 6-минутный фильм с суровым бородатым мужчиной, который рассказывал о разных вероятностях смерти при прыжке и подписание четырех листов документации, в которых примерно рассказывалось о том, что я не претендую на компенсацию в случае своей смерти из-за неисправности парашюта и поломки самолета, - всё это оставило меня равнодушным, и я было приготовился ждать момента, когда же наконец станет страшно. Оделся в костюм, забился в крохотный самолет еще с четырьмя другими скайдайверами, поднялись вверх на несколько тысяч футов, и, как говорится, первый пошел - открылась прозрачная заслонка, задул холодный ветер и человек, помахав на прощание, исчез где-то внизу. Мы поднимались выше, пока не достигли десяти тысяч футов, в открытое небо отправились еще двое и настал наш черед - я уже был пристегнут к инструктору, мы развернулись к выходу и свесили ноги в небо - один, два, три... раскачались туда, сюда и снова туда. и прыгнули. Я был уверен, что вот он, тот самый страшный момент - когда готовишься к прыжку и прыгаешь. Но получилось безмятежно и просто: взяли и полетели; и в отличие от того же роупджампинга - ощущения тут другие, почти не чувствуется как душа рвется через горло куда-то вверх - ощущается полет и сопротивление воздуха, и как-то очень всё вокруг гармонично - летишь себе и летишь, недалеко виднеется вулкан Эйяфьялаёкудль, с другой стороны - черная полоса пляжа и море, переливающееся солнцем, с третьей стороны - виден залив, где стоит Рейкьявик. И земля внизу вроде далеко-далеко. А потом полет замедляется и просто паришь, как на параплане, куда хочешь - туда и лети, вся Исландия под тобой. Это замечательно.
И ведь что за дела такие: ведь теперь хочется еще. Так, наверно, на это и подсаживаются, да?