carpe diem
— А эпиграф к счастью обязательно?
— Желательно.
© Доживём до понедельника
— Желательно.
© Доживём до понедельника
Два года мы не могли увидеться, но вот пришла осень и вместе с ней долгожданное возвращение в Будапешт. В первый момент хотелось извиняться перед городом - за свое отсутствие; плакать, что изменил себе и славной традиции - но некогда, некогда! У нас всего два дня на этот раз и, конечно же, их будет мало, ведь нужно успеть и поприветствовать старых знакомых, дома и улицы из воспоминаний, и зацепить чуточку нового. Это несравнимое чувство - вдыхать запах любимого города, уже только спускаясь по трапу самолета - вокруг огни аэропорта, а за его пределами ночь - воспоминание об этом запахе, похоже, было укромно укрыто где-то глубоко внутри, и первый вдох сразу вытаскивает его наружу и пьянит до кончиков пальцев. Я снова здесь, и, как в первый раз, вокруг ночной Будапешт, люди в барах и на улицах, яркие вывески, большие глаза, удовольствие и усталость после дороги.
Город изменился где-то на внешнем уровне, но внутри остался прежним и неизменным - странным, скрытным, безумным. Здесь всегда сопровождает ощущение, что там за этими стенами домов происходит другой мир, "Никогде", Нижний Будапешт или что-то вроде, с таким особым мистическим венгеро-румынским оттенком, и если пожить здесь подольше - тебя, конечно же посветят в эти тайны, признав за своего. Но пока мы все же гости и можем только уловить краешком глаза другую жизнь этого города. В октябре здесь осень только вступает в права и сводами над улицами смыкаются еще совсем зеленые кроны деревьев. Молочно-голубое небо, сливочные дома, красный плющ и колоритные бродяги. Знакомые цвета, знакомые запахи; всё как и должно быть, можно выдохнуть и не торопясь плыть по улицам, настроившись на восприятие странного. Что сегодня в программе Будапешта? Шестеро бравых шотландцев, величественно позирующих для фотокамер других туристов на фоне главных достопримечательностей; провалы глаз хэллоуинских тыкв, глядящие почти с каждой витрины каждого магазина и ларька; загадочные детские рисунки, развешенные вдоль тротуара; стражи порядка, выгуливающие себя парой по нарисованному кругу около здания парламента; совершенно пустынный средневековый ресторан в подземельях; неизменные традиционные калачи с корицей; кусочки потрескавшегося асфальта, раскрашенные в разные цвета; митингующие люди, живущие в палатках в главном городском парке; музыка и орган где-то рядом с замком, пропадающие если подойти слишком близко; таинственные тени, в которых раскрывается истинная суть окаменевших людей; оживающие в ночи жуткие безглазые всадники и кони на площади Героев. После заката город оживает по-новому и уже, кажется, не так старательно скрывает от пытливых глаз и умов свои тайны, которые днем только просачиваются и выглядывают из подворотен, люков, окон и витрин старых лавок. Ночное время как будто делает здесь все четче, смывает утреннюю дымку и дневную пелену. Занырнуть поглубже - в уже знакомый руин-бар - вскрыть хотя бы один замочек, за которым живет уютное и естественное безумие; буйство ненасытных художников, эстетический бардак вокруг и бутылочка токайского вина на двоих. День пронесся стремительным вихрем, от края до края протопали весь город, картинок в голове не переварить и не расставить, а вино тем более этому не помощник; сколько не возвращайся в этот город и не гуляй по одним и тем же улицам - они из года в года будут оставаться новыми.
На следующий день по всем приметами и традициям мы ожидали полноценный мокрый день, но небо сдержалось. На свой четвертый приезд в Будапешт я никак не мог не забраться к Цитадели на вершине горы Геллерт, потому что, кажется, каждый мой предыдущий визит города заканчивался фразой, обращенной к это загадочной горе: "Таак... в следующий раз - обязательно!"; а место оказалось действительно загадочным - массивные стены, полностью обрывающие всякую надежду заглянуть внутрь, несколько цветных палаток, прилепленных к одной стороне цитадели неожиданным ярким пятном, да россыпь китайцев, слоняющихся вперемешку с голубями под огромной статуей, воздающей вверх неподъемных размеров перо. Оттуда был лихой спуск вниз, по лестницам и изгибам тропы, через туннели детских горок и минуя кусочки видов на дома и Дунай. Перебравшись через мост, покрытый миллионом пупырышек, мы оказались в гуще красок и запахов главного городского крытого рынка и, протиснувшись по второму этажу мимо галереи едален, выбрали себе в обед прекрасные и сытнейшие langos с сыром и ветчиной. А оттуда не так долго нам оставалось до волшебного вечера, плавно перетекшего в беззвездную ночь в окружении паров венгерской купальни - чувство ни с чем несравнимой магии и безмятежного блаженства, когда покачиваешься на горячей воде, невесомо поддерживаемый бережными руками, а взгляд устремлен в небо и перед глазам протекают клубы и обрывки густого пара, включаются фонари, люди вокруг растворяются, тело становится свободным и опустошенным, каждая мышца расслабляется, а сознание подобно туману рассеивается, возносится к небу, смешивается с белым паром. Предупреждение на берегу гласит, что максимальное время пребывания в горячем бассейне - 20 минут, но, ведь если время остановилось, можно себе позволить продлить момент чуть дольше?.. Сразу за купальнями - вышли и нырнули в холодную ночь еще с не обсохшими головами и тут же оказались в старинном миниатюрном вагоне метро, который поскрипывая и останавливаясь на частых станциях, неизменных с конца 19-ого века - ар-нуво, с вычурными железными украшениями, кафельной плиткой на стенах - доставил нас до центра Пешта, почти до самого венгерского бистро, крошечного и уютного, с клетчатыми скатертями и отменным гуляшным супом. А голод, надо сказать, после полетов в парах горячих ванн Сечени, можно заиметь нешуточный!
...И снова приходиться уезжать в ночи, когда только пригубил вина, распробовал воздух на вкус, заглянул одним глазком за завесу неизведанного... Как успеть разгадать все тайны такого города за два дня? Да никак. Поэтому ведь и уезжаем с таким чувством - чувством, что вернемся сюда снова. И, ручаюсь, на этот раз оно тоже не подведет
